Первая волна глобализации, вызванная стремительным расширением жизненного пространства евразийских номадов, зафиксирована во всемирной истории как «осевое время».
Эта эпоха отмечена существенным прогрессом в области коммуникативных и управленческих технологий, позволившим Великой степи связать древние разрозненные цивилизации в единую глобальную систему.
Итогом соприкосновения разных культурных миров стала жесткая онтологическая рефлексия и глубинная мировоззренческая революция, приведшая, по мнению известного немецкого философа Карла Ясперса, к появлению в середине I тысячелетия до нашей эры в различных частях Большой Евразии таких духовных столпов человечества как: Зороастр, Сократ, Будда, Конфуций.
Нынешняя волна глобализации, вызванная масштабным переформатированием мира и определением новых ориентиров развития, сопровождается системным институциональным кризисом в международной политике и экономике.
Сегодня идейные искания лидеров креативного класса ведущих государств планеты сосредоточены на поиске путей выхода из сложившейся ситуации для определения базовых основ построения более сбалансированного и гармоничного мира.
Напряжение и драматизм происходящих на планете изменений во многом сопоставимы с событиями «осевого времени», в котором были рождены истины, позволившие совершить мощный рывок в развитии человеческой цивилизации и определившие на многие столетия траекторию ее духовного и интеллектуального становления.
Суровые испытания и вызовы, с которыми сталкиваются современные поколения, формулирует жесткий запрос на появление новых «титанов духа и мысли», способных вдохновлять людей и зажигать маяки надежды в этом «бушующем мире».
Учитывая реалии современного технократического общества далекого от магического восприятия реальности, можно уверенно предположить, что на роль новых «мессий» выберут обычных людей из «крови и плоти».
Большая часть из них будет иметь простое образование и вполне прозаичную сферу профессиональных интересов, однако все они будут обладать яркой харизмой и мощным социальным капиталом доверия.
Главным же их отличием станет системный подход и прагматичное отношение к процессу проектирования фундаментальных конструкций Будущего. Своим мощным визионерством они наполнят человеческие сердца и умы новыми живительными образами и все пробуждающими смыслами.
Так, образ Конфуция связан не столько с созданием каких-либо формальных институтов или государственных структур, сколько с взращиванием его философских истин в живительном наследии моральных норм и культурных традиций, ставших идеологической платформой для созидания китайской нации.
Феноменальные способности и таланты Чингисхана также нашли свое продуктивное воплощение не только в исторически достоверной практике строительства мировой империи, но и в многовековом креативном пространстве мифодизайна, в котором универсальное видение основ мироустройства «потрясателя вселенной» с легкостью адаптировалось под реалии современной рыночной экономики, в которой зачастую «бизнес – это война».
Сегодня наша планета остро нуждается в особом даре предвидения и свежих оригинальных идеях способных придать новый импульс международному развитию, преодолеть присущую ему хроническую анемию политической воли и удушающую все позитивные начинания аритмию национальных интересов мировых держав.
Сможет ли Казахстан предложить что-то значимое в этом глобальном процессе поиска здравого смысла и обретения надежды на лучшее будущее для всего человечества?
В этом смысле заявка нашего государства на актуализацию социокультурного наследия номадических цивилизаций Великой степи несет в себе мощный потенциал для нового международного позиционирования страны и расширения своих концептуальных горизонтов до вневременных параметров метаистории.
Многогранный идеологический концепт «Страна Великой степи» позволит придать образу Казахстана насыщенный сакральными смыслами объем и внутреннюю энергетику легендарной эпохи «осевого времени».
В то время как неономадический историософский дискурс поможет трансформировать этот процесс в современный комплекс технологических задач, основанный на феноменологии «степного знания» и гармоничном сочетании рационально-аналитической западной интеллектуальной традиции с интуитивно-прагматичным стилем мышления восточных сэнсэев и гуру.
