Идеологическая доктрина классического евразийства начала XX века не соответствует современным геостратегическим интересам Казахстана.
Ключевые положения этой теории такие как: вера в мессианскую роль России и соответственно особое отношение к православной традиции, геополитическое противостояние Западу и отрицание рыночной экономики, абсолютно неприемлемы для нашей страны.
Кроме этого, в широком контексте идеология евразийства, как правило, идентифицируется мировым сообществом с теоретическим наследием первых евразийцев, что негативно влияет на формирование единой социокультурной идентичности в казахстанском обществе и снижает эффективность геополитического позиционирования нашей республики в современном высококонкурентном мире.
В этой связи использование концептуальных наработок классического евразийства требует серьезной теоретической адаптации и комплексного идеологического ребрендинга в соответствии со стратегическими приоритетами развития казахстанского государства.
Первое. Для Казахстана стратегически важным постулатом в концепции классического евразийства является тезис об историческом сотрудничестве славянского и тюркского суперэтносов. Ключевым следствием этого центрального положения выступает признание евразийцами исторической роли и культурной значимости наследия кочевых народов Евразии. Особая заслуга в развенчании «черной легенды» о кочевниках как разрушителей цивилизованного мира принадлежит Л.Гумилеву, который является культовой фигурой в казахстанской версии евразийства.
В качестве главного теоретического наследия классического евразийства важно использовать идеологический пафос неприятия «европоцентризма» и самое главное «оседлоцентризма». Необходима масштабная историческая, политическая и культурная реабилитация кочевой цивилизации Центральной Евразии.
Второе. Актуализация идей классического евразийства в результате развала Советского Союза на излете XX века, привело к появлению доктрины неоевразийства. Поскольку на постсоветском пространстве только Россия и Казахстан могут в полной мере именоваться евразийскими странами, возникло две основные версии неоевразийства – российская и казахстанская.
Российская версия неоевразийства практически в полном формате повторяет основные положения классического евразийства, среди которых: вера в особую сакральную миссию России, глобальное противостояние антлантизму и неприятие либерализма, в том числе и в экономике. Центральной задачей российского неоевразийства является идеологическое обоснование геополитического единства постсоветского пространства и Российской Федерации.
В этом контексте российское неоевразийство идеологически мало согласуется со стратегическими интересами Казахстана. Концепция российского неоевразийства, особенно в части актуализации имперских амбиций России, должна системно нивелироваться казахстанской версией неоевразийства.
В этой связи необходимо разработать и реализовать целый комплекс мер по последовательному усилению и эффективному продвижению отечественного идеологического продукта – казахстанского евразийства.
Третье. Казахстанская версия неоевразийства ориентирована в первую очередь на сохранение межэтнической и межрелигиозной стабильности в стране и идеологическое сопровождение интеграции постсоветского пространства в соответствии с новым геополитическим форматом, основанном на принципах партнерства и равноправия.
В настоящее время наша страна все чаще использует евразийскую риторику для обоснования более широких интеграционных процессов в масштабе всей континентальной Евразии, выступая с такими стратегическими инициативами как создание глобальной транс-евразийской системы безопасности на базе институционального сотрудничества СВМДА и ОБСЕ.
Современное казахстанское евразийство отличается политическим и экономическим прагматизмом и лишено пафоса геополитического противостояния с каким-либо государством или блоком стран.
В результате внешнеполитическая политика Казахстана имеет высокий коэффициент эффективности. Вместе с тем, казахстанское неоевразийство отличается «идеологической сухостью» и «слабой эмоциональностью» во внутренней политике, что способствует более выигрышному позиционированию российского неоевразийства за счет детально разработанной геокультурной составляющей в виде особой цивилизационной общности на базе русской культуры и тысячелетней традиции православия.
В казахстанской версии неоевразийства необходимо усилить акцент на широком цивилизационном диалоге представителей различных этносов и религий мира, а также генерировании и реализации интеграционных проектов в рамках «Большой Евразии».
Кроме этого, для усиления геополитических позиций страны требуется обоснование собственной глобальной геокультурной традиции, формирующей особую цивилизационную общность в Центральной Евразии.
Четвертое. Цивилизационные основы казахстанского неоевразийства лежат в пространстве конно-кочевой цивилизации Великой степи. Казахстан является одним из главных исторических и геополитических наследников великих евразийских империй номадов. Таким образом, историческим «месторазвитием» нашей страны является вся цивилизационная ойкумена евразийского номадизма от территории Венгрии до пространств Внутренней Монголии Китая.
Стоит также отметить, что в современном постиндустриальном мире все большую актуальность получает идеология неономадизма, автором которой является Ж.Аттали бывший советник президента Франции Ф.Миттерана.
Для усиления идеологической доктрины Казахстана требуется системная интеграция ключевых положений неономадизма в концепцию казахстанского евразийства. Последовательный синтез этих двух теоретических направлений позволит сформировать нашей стране свой собственный уникальный идеологический бренд – евразийский неономадизм, который в наиболее полной мере соответствует геостратегическим интересам нашего государства.
Пятое. Концепция евразийского неономадизма в значительной мере расширяет геокультурную составляющую официальной идеологической доктрины Казахстана, делая ее более эмоционально насыщенной и близкой для всего казахстанского общества и казахов как системообразующего этноса государства.
Кроме этого, идеология евразийского неономадизма обладает высоким потенциалом модернизации национальной культуры и экономики в соответствии с приоритетами глобального постиндустриального общества.
Комплексная модернизация идеологического пространства Казахстана в формате евразийского неономадизма создаст новые конкурентные преимущества для усилия геокультурных и геополитических позиций нашей страны в Центральной Евразии и международном масштабе.
